Ее единственное желание - Страница 81

— Папа, кто-нибудь, поиграйте со мной! — настаивал Мэтью.

— Этот молодой человек нуждается в младшем брате или сестре, — тихо заметил Йен.

— В свое время, — пообещала Джорджи. — Мэтью, папа хочет есть! Попробуй целиться мячом в дерево. Увидишь, как он будет отскакивать. А мы посмотрим.

— Ладно! — страдальчески вздохнул малыш.

— Ну вот, — прошептала Джорджи мужу. — Возможно, теперь ты сможешь в мире и покое выпить бокал вина со своей женой.

— Надежда умирает последней? — съязвил он.

Джорджи хихикнула, подняла пустой бокал, и Йен налил вина им обоим, после чего они с аппетитом принялись за еду.

Втайне она радовалась, что ей пришло в голову отправиться на пикник именно сегодня. Тепло, свежий воздух и простые радости: что может быть лучше? Кроме того, ей представлялась великолепная возможность попытаться выяснить, что не дает покоя Йену.

Взглянув в его сторону, она заметила, как он потирает плечо.

— Ноет?

— Что-то вроде судороги. Боюсь, я не привык работать топором.

— Вероятно. Подожди, я помогу.

Она отставила тарелку, поднялась и, встав на колени, стала массировать больное плечо.

— Мм, до чего же приятно.

— Знаешь, дорогой… твоя вчерашняя атака на розы кажется мне несколько странной.

— Я просто больше не мог их видеть.

— Но почему?

— Они омерзительны. Скажи честно, разве ты не рада, что мы от них избавились?

Джорджи опустила глаза.

— Если ты чувствуешь себя лучше, значит, хорошо и мне.

— Это были ее розы. Понимаешь?

— Твоей матери? — уточнила она.

Но Йен покачал головой.

— Кэтрин.

— Вот как… — пробормотана она.

— Для девушки, получившей такое хорошее воспитание, у нее были отвратительно вульгарные вкусы.

— Эй, видели, какой удар? — воскликнул Мэтью, торжествующе подняв мяч над головой.

Все это время он старательно пинал мяч, стараясь попасть в дерево, но часто промахивался, бегал за мячом и при этом весело щебетал, полагая, что все к нему прислушиваются. Однако теперь маленький надменный лорд Эйлсуорт понял, что все это время они не обращали на него внимания.

— Смотрите же! — потребовал он. — Папа, почему ты не смотришь?

— Смотрю, — устало пробормотал Йен.

— Вовсе нет! — обозлился Мэтью и в припадке ребяческой вспыльчивости пинком подбросил мяч в воздух. Мяч отрикошетил от толстой узловатой ветки дуба и упал, подобно метеору, прямо на тарелку Йена. Лежавшая на ней еда разлетелась во все стороны. Большая часть картофельного салата оказалась на его груди. Бокал с вином опрокинулся прямо на его колени.

Джорджи ахнула. Йен с проклятием вскочил. Глаза Мэтью стали круглыми как блюдца.

— Молодой человек! — прогремел Йен. — Немедленно идите сюда, садитесь и ешьте ленч, как было приказано!

Джорджи поднялась и со всей возможной деликатностью попыталась вмешаться, тем более что и Мэтью, и щенок сжались от страха.

— Дорогой, он нечаянно. Уверена, что он этого не хотел…

— Не смей его защищать! Это совершенно недопустимая выходка, и он это знает. Сюда, Мэтью! Немедленно!

Мэтью неохотно подобрался к одеялу, уселся и внезапно сделался ужасно маленьким и жалким. Дрожащий щенок прижался к нему.

— Мэтью, думаю, тебе лучше извиниться перед отцом, — спокойно посоветовала Джорджи.

— Простите, сэр.

Йен медленно опустился на одеяло.

— Ты не должен закатывать истерики каждый раз, когда не получаешь желаемого. Прескотты так себя не ведут! Помоги мне Боже, я сделаю все, чтобы ты не вырос таким же избалованным и испорченным, как твоя мамаша! Если я хочу побеседовать со своей женой, ты должен ждать своей очереди вставить слово!

— Довольно, Йен! — воскликнула Джорджи. — Мальчику и без того много пришлось пережить! Ты пугаешь его… и меня тоже!

Эти слова заставили Йена плотно сжать губы. Побледнев, он несколько секунд в упор смотрел на жену. Молча протянул руку, взял большую столовую салфетку, выпрямился, развернулся и пошел прочь, рассерженно отряхивая одежду.

— Ты уходишь?

Молчание.

Джорджи потрясенно смотрела ему вслед, ощущая, как судорожно сжимаются легкие. Он покидает ее?

— Йен, скажи, что случилось? — выдавила она, ловя губами воздух.

— Поверь, Джорджиана, — отрезал ом, не останавливаясь, — тебе не стоит это знать!

С этими словами он ушел.

Испугал ее? Разумеется. В этом нет сомнений. Ее и сына. Боже, может, он действительно чудовище, как утверждала Кэтрин?

Йен остановился на берегу бурлящей реки, глядя в водоворот. Рухнувший мост выглядел ужасно. Как незажившая рана!

Он закрыл глаза, размеренно дыша и стараясь успокоиться. В ушах звучал шум воды, запах лез в ноздри. Если бы он только сумел заставить Джорджи понять!

Его растили с сознанием того, что он обязан соответствовать избранной роли и безупречной репутации блестящей семьи Гриффит. И он с детства носил начищенные сверкающие доспехи, буквально вросшие в его кожу. Как он мог оторвать их, чтобы показать Джорджиане свою истинную натуру?

Лучше оставить жене ее иллюзии. Ей вряд ли захочется услышать такое. Да и кому захочется?

И все же он не мог отделаться от ощущения, что огненные письмена уже горят на стене. Она оставит его. Это только вопрос времени. Слишком близко подобралась она к истине. Как в случае с Судханой. От Джорджианы Найт не укроешь ни одну тайну.

Она все обнаружит, и тогда единственный способ удержать ее — запереть в комнате. Поступить подобно грязному животному, каковым он на самом деле является. Только Йен не вынесет, если она будет несчастна. Он снова открыл глаза, и клокочущие воды реки Гриффит быстро его заворожили. Они бесконечно текли вдаль, унося сломанные ветви и сучья, затягивая под воду листья. Пена и пузыри, миниатюрные водовороты, смертоносные камни. Один, острый и зазубренный, удивительно напоминал шрам на плече Йена.